Книга Памяти. Том 11.

Память Что же дальше? 65 Мне приходится в разговоре с фрон­ товиками нередко недоумевать. Если ветераны за свой подвиг достойны ува­ жения, то почему слышим вопрос: «А для чего мы воевали», заданный Го­ родничим П.П. из усманского села Гра- чевка. У него те же боли, что у многих, оставшихся в живых его боевых товари­ щей. Начиная с жилья, лекарств и кон­ чая автомобилем для инвалидов - все вызывает горечь и обиду. Верхи чуть ли не каждый раз за последнее десятилетие нас заверяют: в этом году все ветераны войны получат квартиры и автомобили. А на деле? Вон влебедянском селе Че- репянь только теперь ветерану, 90-лет- ней Емельяновой В.И., провели свет. В липецком селе Гаврилову М.И. при­ дётся умереть одиноким в старом доме - ждет обещаний насчет жилья. С воз­ растом жизненные проблемы восприни­ маются все острее. То хлеб не подвезут в отдаленное село, то лекарства кончи­ лись, то дороги после дождя не дают возможности добраться до больницы, навестить родню или однополчан. Да­ вят на нервы циничные телепрограммы, бездушие расплодившихся чиновников. Видим, как страдает молодежь, пожи­ ная попытки Ельцина, Горбачева, Гай­ дара да Чубайса вытравить из нее тягу к честному, производительному труду, уважению к старшим, к службе в армии, праведному патриотизму. Ведь есть об­ разцы, боевой опыт защитников Роди­ ны, совесть, в конце концов. Да только злые силы против народа. Мне из родного села Ильинка, что в Долгоруковском районе, ушедшему на фронт в 17 лет, приятны четкие знания старшеклассников в устранении множе­ ства огрехов в жизни России, контроль за содержанием TV-программ, деятель­ ности полиции (не дай бог вспомнить полицаев в годы войны на оккупирован­ ной территории!). В беседах с ними держусь дружески, воспринимаю их трезвые оценки перво­ го периода войны, жизни в оккупации. Я с боями прошел Воронеж, Харьков, Белоруссию, Польшу и Германию. Был ранен. После госпиталя учился на офи­ цера. Службу начал командиром пуле­ метного взвода. По дорогам не раз ви­ дел следы зверств нацистов, их грабежи, расправы над советскими людьми. Дома сразу включился в работу по налажива­ нию разрушенного войной хозяйства. Тон задавали фронтовики, которые сами все это строили. Это привлекало и молодежь. Село поднималось, закре­ пляясь новыми семьями, достатком. Но девяностые годы все приглушили, а потом опрокинули. Все это привело к непонятке, дикому разрушению основ жизни и прочной экономики, затеянной ельцинистами. Когда вбивали «прелести» свобо­ ды частника и какой-то капитализм, то лишь небольшая часть людей пошла за этим, большинство скептически, а дру­ гие воочию убедились, что это - жуткая картина обнищания, безработицы, по­ тере профессии, заработка, неуверен­ ность. Это оказалось главным. Исчезли 22 тысячи сел, 5 тысяч ФАП, тысячи центров бытового обслуживания. Вроде есть программа развития сельских тер­ риторий и подъёма АПК. Но сработает ли? Ведь она не привязана к финансо­ во-экономическим, структурным и про­ изводственно-организационным факто­ рам, ответственной роли федеральных министерств. Так что кормить весь мир вряд ли сможем. Уверен, отсюда, из деревни, пошли перекосы. Исчезла колхозно-совхозная система. Везде остовы колхозных ферм, мастерских, забитые окна в брошенных домах. Люди теряли все нажитое, уходи­ ли в города, но и там несладко. Поражал скорый процесс разделе-